Гроза ада (БЕСсильный чемпион) [Компиляция 1-7] - Григорий Володин

— Он глухой, — бурчит Сомен. — Не понял меня. Битый час пытался ему донести, и ты пришел.

— Извините.

— Готовься, убийца.

Сомен решает не сжигать дом, он бросается в рукопашную. Огромная громада мигом оказывается близко, взмах покрытого пламенем топора. Выставляю навстречу Когти, вспыхивают яркой синевой разрушительные поля.

Хржрр.

Стон разрезаемого металла наполняет холл. Огненное полотно топора отваливается и падает с грохотом на пол, разбивая кафель. В латных рукавицах Сомена остается лишь рукоятка.

Дворянин ошарашенно смотрит на разрушенное оружие. В ужасе он шагает назад, но я не намерян отпускать его. Делаю скоростной рывок к «железному человеку». Острые Когти пронзают латы плеча без сопротивления.

Пробив доспехи, надавливаю совсем чуть-чуть, не потрошу дворянчика. Он падает, разрез в броне заливает кровью.

— Добей, убийца — хрипит Сомен.

Я лишь смахиваю брызги с Когтей ему в лицо.

— В чем смысл торопиться умирать? — наступаю ему лакированной туфлей на нагрудную кирасу. — Это всегда успеется. Да и глупо жертвовать жизнью ради выдуманной чести. Ведешь себя, как волнистые попугаи, — те птички от любого стресса гибнут. Даже если просто накричать на них.

— Попугаи?! — кричит дворянин. — Отрубил голову моему отцу, а теперь измываешься?

— Если Деймон предал собственную семью, как еще я должен был поступить? Расскажи, пожалуйста.

— Это ложь!

Я убираю ступню с его брони. Достаю мобильник, включаю диктофон. Из динамиков раздается жужжание молний и стоны боли:

- Не-е-ет, прошу!

- КТО. ТЕБЯ. НАНЯЛ?

Гром и истошный визг:

- И-у-а-а-а!…Люди князя…

- Издеваешься?! Какого, в жопу, князя?!

- Ува — а–а! Настьев…Деймон…

Убираю телефон в карман пиджака. Чуть не сую в карман брюк по привычке. Мне недавно София намекнула, что по этикету в карманах брюк не следует носить ничего, кроме мелочи. Вообще, раз я теперь князь, придется нанять учителя культурного поведения. Сам не справлюсь.

Но что-то я отвлекся. Только что же раскрыл сыну, какой его отец подонок.

Сомен совсем мрачнеет, тоски в глазах — хоть ложкой черпай. Одно дело — мстить за крутого батю, блюстителя чести, столпа праведности и справедливости, совсем другое — гибнуть в расцвете лет из-за косячного папашки.

Без тени усмешки сообщаю:

— Выбор очевиден. Либо мстить за лжеца и заговорщика, либо попытаться перевесить папашины ошибки своими достижениями.

— Как этого добиться? — морщится он.

— Возможностей полно, — пожимаю плечами. — Трудись на благо Дома, показывай образец мужества и стойкости. И, возможно, когда-нибудь младшие рода перестанут вспоминать Деймона, как опустившуюся сволочь, в первую очередь, он будет отцом достойного дворянина Дома Бесоновых.

Сомен зыркает в мои черные глаза:

— Присоединиться к тебе? Серьезно?

— Хе, какой наивный. Так я тебя сразу и принял к себе, — подхожу к входной двери, выглядываю — садовник так же придает кустикам форму, больше никого. — У тебя будет испытательный срок в полгода. Ты уедешь в Кандагар, поможешь восстановить разбитые бомбежками предприятия, наладишь добычу экспортного торфа, проведешь аграрную реформу. Всё под чутким руководством княгини Софии Бородовой. Не справишься с ее поручениями — ты мне и за бесплатно не нужен.

Кряхтя, Сомен поднимается. Его шатает, стальная рукавица, зажимающая рану на плече, окрашивается в багровый цвет.

— Сначала вскрываешь меня, а потом предлагаешь присоединиться к демонскому Дому?

— Не предлагаю, — криво улыбаюсь. — Либо соглашаешься, либо я тебя добиваю. Решай сам, насколько дорога твоя жизнь. Хочешь, чтобы о тебе никто никогда не вспомнил, а твой отец остался в памяти предателем-посмешищем? — поднимаю объятые разрядами Когти. — Велком.

Мы встречаемся взглядами. Хоть парень и слабак, но яйца имеет, да и мозгами не обделен, по словам Аллы. Притом лишен кровожадности и вообще, у него характер хомячка, опять по мнению княжны. Убить невиновного мне претит. Лучше сослать его туда, где он не сможет навредить. Пускай поднимает сельское хозяйство Афгана. У Софии планы на наращивание рынков сбыта кандагарских фруктов и орехов. Гранаты и миндаль потекут куда-то на север.

Сомен убирает руку с плеча и смотрит на окровавленные пальцы. Рукавица красная, а лицо бледное. Глаза испуганные. Не воин парень, совсем нет. Хоть и выучился махаться секирой, но убийства не его призвание. Сразу видно.

— Примите меня в Дом Бесонова, князь, — опускает передо мной голову дворянин.

— Через полгода посмотрим, — отворачиваюсь я и шагаю за порог. — Пока пакуй вещи. Панамку не забудь.

* * *

Следующая моя остановка — небоскреб «Идиомы».

Влетаю в окно на сороковом этаже. Меня уже ждут. Сербина одна в кабинете, пернатая подготовилась: освежилась духами, макияж на лице обновила точно, распушила новые волосы до плеч — золотистые и волнистые, как прибой на южных островах.

— Перун, — кидается американка ко мне. Обнимает за черную шею, прижимается сочной грудью. Лифчика под обтягивающим свитером и в помине нет. — Так скучала, так скучала!

Хлопаю пернатую по упругим ягодицам, выпяченным под черной юбкой.

— Весу что ли прибавила?

— А с кем мне его сбрасывать? — надувает щечки Сербина. — Может, хоть теперь захочешь?

— Запросто, — звонко хлопаю по жесткому попцу, и пернатая с визгом подскакивает на месте, зарываясь носиком мне в шею. — Совместные тренировки быстро обточат твое мясцо.

— Тренировки бывают разные, — воркует в мою демонское ухо пернатая.

Вздыхаю:

— Спортзал, Сербина, речь чисто про спортзал. Прекращай сосками меня колоть. Давай сядем и поговорим, как нормальные люди.

— На коленки можно? — загораются ее голубые глаза на пол-лица.

— Как нормальные взрослые люди, Сербина.

С обиженным взглядом американка усаживается в высокое кресло. Демонстративно закидывает ногу на